Звуковая архитектура Electric Rescue

TRACKLIST

01. Dope (Album Version)
02. Geode
03. Airy Filed
04. Silky
05. Cyclic Blues
06. Irritated
07. Unaggressive Complexity
08. To Sail
09. The Four Keys
10. Unfinished Memories
11. Lowd
12. Saturn
13. The Rave Child
14. Lili (Album Version)

Если заморозить музыку, получится либо груда кирпичей, либо архитектурный шедевр. Антуан Хуссон говорит, что с помощью звуков своего проекта Electric Rescue собирается возводить многоэтажные хайтековые небоскребы, чему мы охотно верим - вышедший год назад сингл Dope тому подтверждением.

Антуан - большой друг Раяна Дэвиса, один из резидентов Cocoon и Bedrock, автор нескольки софтварных синтезаторов и основатель лейбла Skryptom, где он раскручивает своих друзей Julian Jewell, Traumer, Maxime Dangles и Commuter. А разве могла сложиться иначе судьба человека, которого в электронику привел Лоран Гарнье и который принадлежал к поколению рэйверов 80-ых, первыми на нашей планете услышавших эйсид-хаус и техно?

Не смотря на то, что 20 лет назад преподаватели вбивали в голову молодого Антуана знания по архитектуре, его дебютный альбом Sonic Architecture своим названием обязан совсем другому - звуковой памяти его детства: поп-техно Depeche Mode, синтезаторам Kraftwerk, электронным балладам Tangerine Dream и драйву The Stone Roses. По словам Джона Дигвида, первый полноформатник Electric Rescue - это "техно без границ, музыка с самыми разными текстурами и окрасками, которая при этом всегда сохраняет особый дух и звучность рэйва". Но кроме музыкальных воспоминаний, в работе Антуана вдохновляло кое-что другое - прошло два года с момента рождения его сына. Именно поэтому Electric Rescue старался вложить в свою музыку столько цветов, сколько вообще способны впитать его жесткие и архитектурно взвешенные техно-звуки.

Полюбоваться на результаты строительства можно будет начиная с 10 июня. Площадку для альбома Антуану обеспечил лейбл Bedrock, а в четырех треках из 14 ему подыгрывал мультиинструменталист Gran Cavaliere. 

Читать дальше »

Schiller: я не умею экономить время

Многие немцы считают Шиллера клоном Жан-Мишеля Жарра. Смотрите сами - и концерты с фейерверками проводит, и музыку космическую пишет, и с любым синтезатором он на "ты". Доказать, что никакой он не клон, и даже не робот-композитор из будущего, Кристофер попробует в нашем очередном интервью.

- Для начала представься, пожалуйста.
- Меня зовут Кристофер фон Дейлен, а электронный проект Schiller - мое, так сказать, детище. Под этим именем я выпускаюсь еще с 1998 года и мне не терпится узнать, что ждет меня впереди... Это всегда интересно…

- Как бы ты описал свою музыку для тех, кто ее никогда не слышал?
- Это электронные звуковые пейзажи, вдохновленные танцевальной поп-музыкой, эмбиентом, краутроком и элементами этники. Затрудняюсь подобрать правильный тег, но некоторые люди называют ее “global pop”.

- Расскажи о своих первых шагах на музыкальной сцене?
- Все началось со старой искаженной кассеты. Ее дал мне друг в 1982 году, когда мне было 12 лет и это был один из альбомов германской группы Tangerine Dream. Никогда раньше я не слышал ничего подобного и с нее началось мое увлечение электронной музыкой. Я все еще продолжаю слушать Tangerine Dream, в особенности их краутроковые альбомы. Exit до сих пор очаровывает меня.
В конце 80-ых, когда синтезаторы стали более доступными, я начал комплектовать небольшую домашнюю студию, а со временем мне подфартило познакомиться с берлинским музыкальным издателем - тем же человеком, который в 70-ых привел к славе Tangerine Dream . Это была долгая и ветреная дорога и она все еще остается такой. Но как раз за это я и люблю музыкальную индустрию, и жизнь в целом - ты никогда не знаешь, что случится дальше.

- А что за оборудование ты купил первым? Все еще пользуешься им?
- Первым моим синтезатором был Yamaha DX-21 с FM-синтезом, основанном на четырех операторах, младший брат сногсшибательного- DX-7. Тогда, в конце 80-ых мы еще не знали виртуальных аналогов или компьютерных синтезаторов и всё было настолько цифровым, насколько возможно. Так что я изо всех сил пытался выжать из моего синта хоть какие-то скромные звучки. По современным меркам большинство из них были просто ужасными. Невыносимая сухость этого инструмента заставила меня устроиться на каникулах на работу, чтобы накопить на Roland D-50… По крайней мере у него были хорошие сэмплы и хоть какая-то реверберация.

Шиллер позирует для пресс-релиза

- Расскажи о своих музыкальных вдохновениях.
- Меня до сих пор восхищают электронные пионеры вроде Kraftwerk, Klaus Schulze, Jean-Michel Jarre или Tangerine Dream. Им выпала честь заложить фундамент собственного творчества  в то время, когда звуки были неподдельно новыми, но я преклоняюсь перед их страстью, любопытством, желанием искать новые звуки даже в наши дни, когда это становится действительно сложной задачей.

- В каждом твоем альбоме принимает участие целая команда поющих гостей. Расскажи, каково это, работать с таким количеством людей?
- Честно говоря, сам я петь вообще не умею. Если встану возле микрофона - это полный провал. С другой стороны, Schiller - по большому счету инструментально-ориентированный проект, так что для меня вполне логично приглашать разных гостевых артистов, чтобы поработать вместе. Я люблю сотрудничать, это некоторым образом удерживает меня на краю. Иногда это становится той еще задачей, ведь нужно регулировать такие разные характеры, но в общем итоге, оно того стоит. Я наслаждаюсь созданием музыки, но я все еще стремлюсь к тому, чтобы избегать зон комфорта. Скорее я стараюсь поднимать якорь и открывать новые вдохновения и идеи.

Вдохновение - таинственный ящик пандоры, в который ты решаешься заглянуть.

- А с кем бы ты больше всего хотел бы поработать?
- С Нилом Теннантом.

- Расскажи, в чем заключается твой метод создания песен?
- Это метод проб и ошибок. Я думаю, истории о том, как вы просыпаетесь утром, а ваша голова уже забита мелодиями, которые только и ждут, чтобы вы за них взялись - просто сказки. Работа с моими синтезаторами, компьютерами и машинами дарит мне вдохновение и в конечном счете у меня рождается секвенция или мелодия. Порой на а это уходит час, а иногда - целая неделя. Никогда не знаешь заранее. Вдохновение - это таинственный ящик пандоры, в который ты решаешься заглянуть. Единственное правило, которе здесь действует - что-то хорошее происходит в тот момент, когда ты ожидаешь меньше всего.

Шиллер позирует для домашнего фото

Колонка для любознательных

• Все альбомы Кристофера, выпущеные до 2008 года, выходили в двух вариантах - на английском и немецком языках.
• Первый трек Шиллера назывался "глокеншпиль", что переводится, как самый обычный "металлофон".
• В те времена, когда Кристофер еще считал себя трансовым музыкантом, он входил в состав группы Trance Allstars вместе с Talla 2XLC, Sunbeam и ATB.
• Шиллер - один из немногих электронных музыкантов, который не побоялся сделать ремикс на Rammstein.  
• На канале Music Force Europe выходит еженедельное шоу Schill-out. Угадайте, чью музыку там крутят?

- Какое оборудование находится в твоей студии?
- Ну, моя студия развивалась в течение многих лет, перерастая от аппаратного набора к смешанному. Мне нравится Ableton Live, я пользуюсь им, в частности, чтобы создавать паттерны, грувы и последовательности. Аранжировать мне легче в Logic, так что приходится экспортировать туда аудиотреки из Аблетона. Также это помогает принимать решения, ведь с недавних пор я работаю с аудио-файлами - никаких миди или виртуальных инструментов, всё должно быть готовым и законченным. В определенном роде это напоминает работу с аналоговым кассетником. Пусть порой бывает тяжело, но должно же что-то ограничивать бесконечность и сбивающее с толку сегодняшнее разнообразие возможностей.
Для микшинга я использую Pro-Tools вместе с Waves. Долгие годы я суммировал с помощью Mackie 4-Bus-desk, но после переезда в новую студию в прошлом году я заменил его другим сумматором - SPL Mixdream. Он проделывает просто фантастическую работу, потом сигнал переходит в Finalizer и оттуда в Logic, где я завершаю окончательную мастер-запись.  Да, получается долгая цепочка, но мне нравится плотный звук и именно так я его получаю.
Среди синтезаторов у меня сейчас Prophet 08, Roland Jupiter 80, Nord-Lead, Nord-Wave и  Radikal Accelerator. Это аппаратные синты, звуки которых я записываю в Logic или Ableton, что позволяет переключаться и проводить сложную обработку на последовательностях.
Для мониторинга у меня служит пара ADAM S3-A и мой Yamaha NS-10.

- А как ты вообще выбираешь оборудование?
- Я стараюсь, чтобы мой студийный набор оставался неизменным как можно дольше. Я не сторонник убеждений о том, что только новейшие машины могут послужить хорошему результату. Лучше уж постараться выжать по максимуму из того, что у тебя в наличии, пусть на это и уйдет больше времени. Так что обычно у меня очень много времени уходит, чтобы решить, что именно необходимо прикупить.

- Какими плагинами ты пользуешься?
- Мне очень нравится плагин Omnisphere. Я до сих пор не изучил всех его патчей или звуков, которые продаются в магазине. Недавно я открыл Granulator для Ableton. В том, что касается микширования, мой фаворит - V-EQ от Wave.

- А какой совет касаемо покупки оборудования ты мог бы дать начинающим?
- Несмотря на все искушения виртуальных инструментов, я бы советовал купить настоящий синтезатор. Пусть даже это будет бюджетная виртуально-аналоговая клавиатура, все равно, она даст вам реальное ощущение создания звуков на интуитивном уровне. Хорошим выбором может стать Roland Gaia - у нее неплохое звучание и на каждую кнопку назначается по одному параметру. Также полезно было бы прикупить макбук и контроллер AKAI для Ableton - большинство из них поставляются вместе со свежей версией программы Ableton, так что по крайней мере ты сможешь проверить, удовлетворяет ли эта программа твои нужды и открывает ли простор для творчества. Если собираешься записывать вокал или живые инструменты - лучшим выбором будет Logic.
Конечно, то, что ты можешь сделать с компьютерным “секвенсором в коробке”,  просто впечатляет, но я думаю, что центром твоего набора должны быть настоящие клавиши и кнопки.

- Спрошу еще об одном совете - что поможет сэкономить время при работе в студии?
- Сэкономить время? Понятия не имею. Вот бы мне кто-то дал такой совет, ведь я и сам часто трачу время зря. А если серьезно, чем больше ты работаешь с программами и оборудованием, тем лучше начинаешь ими владеть. Все это в результате поможет тебе экономить время. Остальное непредсказуемо, как и само творчество.

Съемки клипа в Бангкоке

- Твоя музыка даже звучала на недавней Олимпиаде. Какие ощущения?
- Знаешь, иногда мне даже приходится щипать себя, чтобы понять, что я не сплю. Когда я записывал песню с Lang Lang, я как раз находился в туре и всё как-то произошло само собой. У тебя не так много времени, чтобы осмыслить это или даже удивиться. Так что, когда пришло сообщение о том, что мою песню Time For Dreams выбрали официальным телегимном Олимпийских игр, я просто пожал плечами и сказал “Хорошо, круто, но нам нужно продолжать тур”.
Полностью я это осознал намного позже. Мой разум занимает куча вещей, которым требуется время на обдумывание. Не знаю, плохо это или хорошо, но я ничего не могу с этим поделать.

- Расскажи о своем последнем сингле Sleepless.
- Sleepless - это инструментальный сингл, первый сингл без вокала, который я выпустил за последние годы. Он быстрый, драйв в нем обеспечивается секвенсором и этот трек представляет аплифтинговую сторону Шиллера. Также в сингл вошла пара приятных клубных ремиксов и яркий клип. Мы поэкспериментировали с интервальной съемкой и это было просто круто. Съемки, кстати, шли в Бангкоке, в темноте, семь ночей подряд.

Истории о том, что вы просыпаетесь утром и ваша голова уже забита мелодиями, которые только и ждут, чтобы вы за них взялись - просто сказки.

- И, наконец-то, Sonne Live. Расскажи о процессе создания. И почему ты выбрал такое название?
- Sonne - это "Солнце" на немецком. Так называются и мой последний альбом, и тур, поэтому диск получил название Sonne Live. Фактически, это концертный DVD и онлайн видео-по-запросу. Альбом Sonne я записал в 2012 году. Новая музыка - это всегда новые вызовы и отличный опыт - ты ищешь новые звуки, играешься с новыми мелодиями, мне это всегда нравилось. В целом альбом кажется сильным и ярким, вот почему “Солнце” буквально напрашивалось в качестве названия. Кроме того, мои любимые цвета - желтый и оранжевый.

- А что отличает этот альбом от предыдущих твоих работ?
- Тяжело ответить. Я всегда смотрю вперед и не сравниваю новые работы со старыми. Наверное, лучше на этот вопрос смогут ответить мои слушатели.

Где Уолли?

- Расскажи о своем самом ярком музыкальном опыте.
- Скорее всего, это прозвучит банально, но самым ярким опытом был первый выход на сцену. Я начал играть вживую довольно поздно. По факту до этого я уже успел выпустить два альбома, а еще через один альбом впервые отправился в тур. Тогда-то всё и изменилось.

- Сейчас снова планируешь отправиться в тур?
- Конечно, да. Я люблю туры. После прошлогоднего арена-тура по Германии мы колесили по всей Европе, включая Москву и Лондон. Осенью планируем новый, чисто электронный тур. Когда играешь вживую - это абсолютно другая сфера. Мы выступаем вместе с группой, используя множество аудиовизуального оборудования. Концерты проходят в объемном звуке, что буквально окунает слушателей в звуковые ванные.

- Расскажи о самом веселом моменте, произошедшем во время туров?
- Каждый день тура дарит невероятный опыт и множество незабываемых воспоминаний. Но это также и отдельная вселенная. Что происходит в туре, остается в туре.

- А можешь с нами поделиться, чем собираешься заниматься в ближайшие пару месяцев?
- Буду работать над новым альбомом.

- Как считаешь, ты движешься в правильном направлении?
- Да. Путешествие продолжается. Постоянно.

Источники: Pumpedaudio.com / Ventsmagazine.com

Читать дальше »

Мы - Modeselektor

Самый неадекватный в мире техно-дуэт собирается выпустить документальный фильм, посвященный угадайте кому? Нет, не Кролику Роджеру и даже не сомалийским пиратам. Конечно же, себе самим. Из 72-ух минутного видео вы узнаете, где находится Обезьяний город и кто им правит, как записываются треки дуэта и почему Том Йорк каждый раз теряет от них голову, где ребята познакомились с Аппаратом и Эллен Аллиен и что, собственно, происходит на обложке? Все ответы вы получите 3 мая, а пока - читайте интервью, в котором Себастьян и Гернот раскрывают подробности своего нового проекта.

- Пересматривая старые записи, о чем из 90-ых вы больше всего скучаете? Сейчас у всех повальная ностальгия по тем временам. 
Гернот: Мне кажется, мы ничего не упустили. Мы из тех людей, которые всегда смотрят вперед. Мы живем в Берлине и видели крушение культуры 90-ых. Люди часто жалуются, мол в 90-ых было здорово, а сейчас не так, но важно двигаться вперед. Это было интересное время, важное для нас. Оно нас сформировало. Я люблю Берлин, пусть это уже и не тот город, в котором я рос.

- А в чем он изменился? 
Гернот: О, во многом. После воссоединения был долгий период анархии. Времена, когда царила неразбериха и ты мог открывать вещи, недоступные раньше. Не важно, откуда ты - с Востока или с Запада - всё было одинаковым. И неожиданно к нам пришло техно. Возможно, это было чем-то похоже на раннюю рэйв-сцену Манчестера. Что-то реально новое и таинственное. Но того Берлина, в котором мы выросли, больше нет. В те времена клубы меняли свою дислокацию каждые три-четыре месяца, лишь немногие долго оставались на одном месте, как Tresor. Хотя и он сейчас переехал, так что прежнего Трезора тоже больше нет. Сегодня Берлин чаще посещают туристы и гости из-за границы, особенно те, кого интересует ночная жизнь. Это, наверное, единственная индустрия Берлина. Хотя и она не богата. Правительство вкладывает в город все больше и больше денег, он становится международным центром, таким, как до войны. Но раны все еще ощущаются.

- Берлин традиционно был столицей техно. Применимо ли это по отношению к французу Bambounou или британцам Dark Sky, Benjamin Damage и Doc Daneeka, которые работают на вашем лейбле? 
Гернот: Когда мы работаем как Moderat, мы не просто Аппарат и Modeselekor, которые встретились в студии. Мы делаем разную музыку, но говорим одним языком и разделяем один дух, мы верны техно. Bambounou совсем молод, ему 22 года. Когда я впервые услышал его музыку два или три года назад, у него за плечами была только пара небольших цифровых релизов, но я распознал в нем опытного технаря, того, кто рос с этой музыкой. Определенно, такой парень должен быть талантливым.
Я познакомился с ним и оказалось, что я прав - техно у него в крови, как и у нас. С нами, правда, всё немного иначе - мы росли с этой музыкой. Я впервые прикоснулся к 808, когда мне еще и двадцати не было. Вот каких людей я ищу - тех, кому нет дела до фейсбуковского хайпа или типично американского способа раздувать новое, модное направление. Это базовая политика наших лейблов, нам нужны личные отношения с людьми. Поэтому в нашу команду входит настоящая свежая кровь в лице Bambounou на 50 Weapons и люди старой закалки вроде Mouse on Mars на Monkeytown. Люди, которые важны для электронной сцены. Это звучит по хиповски, но все дело в духе. Я рос с чистым духом клуба Tresor. Подвал, стробоскоп, туман, техно…
Себастьян: … влажный воздух, ну, ты знаешь…

- Говоря о личных отношениях, почему вы доверили съемку документального фильма о вашей истории Romi Agel и Holger Wick?
Гернот: Мы встретились с Holger еще десять лет назад, он стоял во главе DVD-журнала Slices и снял нас для первой записи. В прошлом году Slices переехали в новый офис и когда они разбирали старые материалы, поняли, что накопили в своих архивах кучу нашего видео. К тому же мы разделяем с Хольгером общий дух. В 90-ых он управлял хорошо известным техно-лейблом  Labworks Germany и даже писал музыку. Сам он из Франкфурта и уже давно вынашивает идею документалки - ему хотелось рассказать историю о том, что стоит за кулисами нашего разбрызгивания шампанского...
Себастьян: Или подушечных боев…
Гернот: Прошлым летом мы начали проводить подушечные бои. Иногда набираем по 500 подушек и бросаем в толпу.

- Вы прошли через столько же обезьяньих масок, сколько использовали бутылок шампанского? 
Гернот: Мы очень часто получаем обезьяньи маски в подарок. Нам вообще постоянно дарят разные забавные штуки.
Себастьян: Маленькие статуэтки, пиццу, пироженки…
Гернот: Они даже делают обезьяньи пироженки! Или рисуют большие граффити и показывают  нам фото. Почему-то все любят обезьян. У меня даже есть мраморная скульптура обезьяны, которая весит 25 кг. Кто-то из берлинцев подарил.

- Узнали что-то новое о собственных отношениях из фильма?
Гернот: Единственное, что мы узнали - что мы не просто друзья. Это скорее как иметь брата. Мы знаем друг друга так давно, что в фильме нет ничего, чего мы бы еще не знали.

- Как вы поняли, что пришло время записать очередной альбом Moderat?
Гернот: Мы просто идем за теченем. В последний раз мы планировали провести в туре шесть месяцев, а в итоге проколесили по миру два с половиной года. Просто пришла пора записать следующий. И знаешь, очень хорошо, что Аппарат и Modeselektor работают в одном ритме - мы выпустили свои альбомы примерно в одно время, а потом одновременно разъезжали в турах. К тому же сейчас мы рыбачим в разных водах - Аппарат в одной вселенной, мы - в другой, так что мы не конфликтуем, даже когда обзоры на наши альбомы появляются в одних и тех же журналах. Мы легко смогли найти время, чтобы поработать вместе.

- Что еще собираетесь выпустить на обоих ваших лейблах?
Гернот: Уже готова новая коллаборация Addison Groove с Sam Binga. Сам он называет себя Baobinga. Потом на подходе просто невероятный новый проект, который скоро выпустится на 50 Weapons. Еще Phon.o только что закончил новую работу. Очень…
Себастьян: … горячую.
Гернот: Shed прислал нам новые треки и Siriusmo застолбил альбом на июнь. Это хорошей год для нас, много классной музыки выходит. 

Источник: Djmag.com

Читать дальше »

Luke Abbott: то, что важнее творчества

Люк Эбботт - один из немногих людей, кто знает: настоящая британская музыка - не дабстеп. И даже не грайм или брит-поп. Это тот странный и не имеющий названия стиль экспериментального техно, который зародился в недрах Border Community и к 2013 году успел проникнуть в самые отдаленные уголки мира, включая даже Арктику и Антарктику. О том, как продвигается работа над формированием будущего альбома и сколько пингвинов уже оформили предзаказ, Люк и собирается рассказать прямо сейчас.

- Семь лет прошло со времен твоей первой двенадцатидюймовки, выпущенной на лейбле Output. Сейчас, когда ты стал старше и опытнее, что думаешь о своих ранних релизах?
- Это была странная запись. Я бы точно не стал писать что-то подобное сейчас, но я рад, что выпустил ее на Output. Хорошее место для старта карьеры.

- Как изменился твой подход к написанию музыки за эти годы?
- Он изменился во многих отношениях. Вряд ли я смогу дать тебе осмысленный и краткий ответ.

- А как продвигается твоя работа над сложным вторым альбомом?
- Да он уже почти готов. К концу года, скорее всего, я его уже выпущу. Я очень старался, чтобы не сделать второй Holkham Drones, так что, надеюсь, новая запись будет звучать по-другому. Несколько довольно вольных решений, которые я принял в самом начале, в итоге привели к развитию моих рабочих методов. Я действительно старался повысить свои навыки – работал с кассетными записями, уделял больше внимания микшированию, чтобы добиться определенного ощущения. Вчера я очень долго катался на машине, слушая рабочую версию альбома и знаешь, даже испугался от того, каким мрачным он получается – есть в нем своего рода дистопический вайб. Но потом я дал его послушать одному другу и тот сказал: "он звучит, прям как запись Принца". Не знаю, зачем он это сказал.

- Будет ли альбом отличаться от двух твоих EP, которые выходили в 2012?
- Ты о синглах, которые я выпустил на Notown? Они скорее получились ответвлениями в сторону от того, над чем я работаю в альбоме. Такие шероховатые треки у меня вышли. Они как скетчи, как наброски, ведь большинство треков на Object Is A Navigator я записал вживую с первого раза.

Меня зовут Люк. Люк Эбботт.

- Как на тебя влияет то, что твоя студия расположена в твоей же квартире? Не сложно разделять работу и личную жизнь?
- Держать отдельную студию для меня пока сложновато, как физически, так и психологически, а работать так, как сейчас, мне даже удобнее. Правда, прямо сейчас я все-таки собираюсь обустроить новую студию в Норвиче, но пока не могу найти подходящего места для нее.

- Но у меня складывается впечатление, что ты из тех людей, которые с головой ныряют в работу, когда приходят в студию. Что делаешь, когда нужно избавиться от рабочего настроения и отдохнуть?
- Чуть больше года назад у нас с моей девушкой родился ребенок, так что большую часть свободного времени я меняю ему пеленки и пою колыбельные. Писать музыку – довольно самопотворствующее занятие, так что это даже хорошо, что у меня есть постоянная напоминалка о том, что в жизни есть и более важные вещи.

Людям стоит перестать разделять аппаратуру и софт и привыкнуть к идее, что электроника создается гибридными системами, использующими разные уровни технологии.

- Расскажи о создании «счастливых случайностей» с помощью модульных аппаратных инструментов, чтобы придать музыке элемент  непредсказуемости?
- Во первых, мне кажется, людям стоит перестать разделять аппаратуру и софт и привыкнуть к идее, что электроника создается гибридными системами, использующими разные уровни технологии. Непредсказуемость не является прерогативой аппаратных инструментов. И это не единственная музыкальная идея, которой я интересуюсь, но зато она единственная, о которой у меня спрашивают в интервью. Может быть, вопрос о непредсказуемости стоит перенаправить вам, а?

- Я заметил, что ты не пишешь ремиксы так часто, как большинство других музыкантов. Что отличает твой подход к созданию ремиксов от работы над сольными треками?
- Мне поступает очень много предложений, но я соглашаюсь, только если реально хочу над ними поработать и если у меня хватает времени. Иногда приходится кому-то отказывать, если я не смогу уложиться в установленные сроки. В последнее время чаще всего так и происходит, ведь я по уши в работе над альбомом. Я ощущаю, что к каждому ремиксу должен подходить по своему, но то же самое касается и моих сольных работ – они похожи в том, что все они  разные.

Кто украл из моего снимка весь цвет?

ЧТО ЗНАЕТ О ЛЮКЕ ЕГО ТВИТТЕР:

• Если простудится, его голова превращается в ведро с водой.
• Любит запивать пиво вином.
• Пытался украсть миланское солнце, чтобы увезти домой.
• Умеет писать слово «самолет» одним символом, а «Лондон» – 12-ью.
• Считает Four Tet королем лампы, а того, кто придумал фразу “любая музыка - ремикс” - дураком.

- Недавно ты занимался продакшеном для других музыкантов. Как это произошло? 
- Было очень весело и я наслаждался этим процессом. Знаешь, это хорошо, когда ты можешь пользоваться своими навыками без эмоционального груза, который приходит, когда пишешь для себя. Такая работа – сущее расслабление. Но это также и новый виток обучения, что, конечно же, мотивирует.

- А что привлекает тебя в группах, с которыми работаешь?
- Они должны уметь делать то, чего не могу сделать я, а я в свою очередь должен иметь что добавить к тому, что делают они. Не будь это сотрудничество взаимовыгодным, ничего бы не получилось.

- Как думаешь, почему все журналисты слышат в твоей музыке норфолковские пейзажи?
- Я не уверен, что вообще понимаю, почему люди воспринимают через музыку метафорические концепты, так что даже и не буду пытаться угадать, что заставляет их слышать один конкретный. Во всяком случае, будь они повнимательнее, услышали бы совершенно другой пейзаж.

- Над чем еще ты работал в последнее время?
- Я планирую выпустить музыку с моего недавнего резиденства в Wysing Arts Centre. Я провел там пару недель в конце 2012 года, выступал на художественном совете финансирования проекта. Я работал над разработкой концепции системы перфомансов и импровизаций в электронной музыке и в итоге получил 35-минутную запись с экспериментами и выступлениями оттуда. Может быть, скоро я ее выпущу, но пока еще не решил, как. Есть у меня такой соблазн - выпустить ее на кассете, но я даже не уверен, у многих ли людей еще сохранились кассетные плееры?

Ни одно наше интервью не обходится без фото диджеящего диджея

- Расскажи поподробнее об этом резиденстве. Набрался опыта?
- Время выдалось насыщенное. Всё проходило в удаленном от цивилизации месте - там даже не было телефонной связи, а к ближайшему пабу приходилось топать пешком около получаса. И дело было зимой, так что темнело очень рано и было просто зверски холодно. Не считая работы и вина, заняться было нечем, так что я много чего успел. Большую часть времени я придумывал новые стратегии выступлений и записал много вполне сносной экспериментальщины.

- Какая музыка, старая или новая, больше всего радует тебя сейчас?
- Я недавно слушал пару новых вещей на Ubuweb. И немного Derek Bailey, снова вернулся к свободным импровизациям. И новую запись Scald Roughish еще…

Я ощущаю, что к каждому ремиксу должен подходить по своему, но то же самое касается и моих сольных работ – они похожи в том, что все они разные.

- К чему лежит твое сердце кроме музыки?
- Люблю попивать сазерак под солнышком и тусить с друзьями.

- И вот, наконец, представь, что тебя выгнали из Британии за какое-то неописуемое преступление. Где будешь жить?
- В Мексике, определенно в Мексике.

Источники: Dummymag.com / Thefourohfive.com

Читать дальше »

Dj Koze: козы и коровы на танцполе

Cтефан Козелла говорит, что XXX - означает Kiss Kiss Kiss, первые сэмплеры придумали индусы, которым надоело петь мантры, а в его миндалине живет саблезубый тигр. Не будем спорить с Козе, ведь он только-только вернулся из Индии и записал новый альбом, в котором выпустил тигра на свободу.

- Привет, Стефан! Ты провел месяц в Индии. Как впечатления?
- Было очень интересно. Я заглянул внутрь себя. Нигде в мире не найти такого количества смеющихся людей. Они невероятно бедны, но смеются над тобой без малейшего намека на скептицизм. Это просто захватывающий поток впечатлений, ты ощущаешь бесконечно сложную причинно-следственную связь, которая пронизывает всё вокруг. Ее сложно уловить или измерить, но Индия просто продолжает и продолжает заботиться о тебе и остается только войти в этот поток и сохранить в памяти столько впечатлений, сколько сможешь. Если тебе плохо, ты не выдержишь ни секунды, но когда тебе хорошо, ты примешь это с благоговением и поймешь, что Индия - колыбель человечества.

- Много музыки слушал в этой поездке?
- Нет. Вообще ноль. Впервые за много лет. Я уже успел прослушать столько всякой музыки за свою жизнь, что мне просто хотелось очистить свои уши. Но в Индии это не просто - все вокруг сигналят и шумят круглые сутки.

- Да, Индия полна звуков.
- У нее определенно есть собственное звучание. Если ты придешь в храм в Керале, на юго-западе страны, и услышишь, как эхом разносятся над рисовыми полями звуки молящихся муэдзинов, вряд ли ты сможешь понять, откуда они исходят. Такие рассеянные восточные мантры, которые всё время в твоих ушах. Есть в этом что-то медитативное и созерцательное. Весь окружающий хаос обретает смысл. Я даже вижу смысл в том, что коровы и цыплята бегают прямо по улицам. Странно, что наше общество зашло так далеко, что считает это абсурдным. Может, наоборот, это мы делаем что-то не так? Коровы и козы должны свободно ходить, где им заблагорассудится. Так уютнее.

- Животные вообще частые гости в космосе Koze. Ты в душе человек природы?
- Я понял, что урбанистическое пространство не делает меня счастливым. Но я не уверен, что смогу постоянно жить в деревне. Хотя на природе, в сельской местности и вдали от хипстерских течений я ощущаю себя намного счастливее. Фактически, я переехал в город только из-за культурных предложений, звукозаписывающих магазинов и клубов. Сейчас, когда я в сельской местности - счастье течет рекой. Ушли годы, чтобы я это понял. Но так было не всегда, в 30 лет я вряд ли смог бы представить себя в деревне.

Сегодня в клубе будут танцы

Путешествие внутрь головы

• Стефан не уважает пиво. Реальные пацаны пьют кокосовый сок.
• Когда-то давно он царапал пластинки в германской хип-хоп группе Fischmob. 
• Если Козе завяжет с музыкой, он откроет ресторан, где будут готовить удон. 
• А еще он говорит, что Adolf Noise - это шизоидный человек XXI века. Правда, добавляет, что всего лишь повторяет чужие слова.
• Если сказать Стефану, что его музыка напоминает путешествие внутрь разума, он ответит: "Ты совсем не понимаешь моей музыки, дружок".

- Визуал, сопровождающий твой альбом, изображает тебя в различных деревенских обличиях. Какая роль твоя любимая? Всадник верхом на лосе, пастух коз, восточный фермер или художник?
- На самом деле мы задумывали это, как день из жизни DJ Koze. Я стою на лугу, еду в студию на лосе, потом режу коз, а в конце-концов меня раздувает от еды, ха-ха.

- Pampa - словно конюшня, дом для эксцентричных животных, которые разделяют твои взгляды на музыку?
- Да, мы все в некотором роде стоим в стороне. И это здорово - иметь такую маленькую семью. Банду, которая дает тебе ощущение, что ты не один. Пусть мы все уже очень стары и опытны, чтобы предаваться удовольствию в компании, но это здорово - видеть, как каждый мотивирует и вдохновляет тебя, как вы помогаете друг другу. Как когда ты работаешь над материалом Die Vögel или Ada. Или когда появляется кто-то вроде Isolée и приносит трек Allowance. Попадание в яблочко, как по мне.

- Первоклассная запись.
- Да, она невероятна. Словно все члены семьи встают, аплодируют и кричат “Вау, что это!”, а потом снова садятся, ха-ха. Отличная мотивация и заряд веселья.
После первых трех записей мы еще не знали, какой будет Pampa. Мы и сейчас не знаем, что она отстаивает, но зато знаем, против чего выступает. Лейбл открыт многим направлениям, но вы не услышите здесь tool-techno, на Pampa нет места ничему функциональному и холодному. Прежде всего, мы не пытаемся следовать трендам. Каждый из нас требователен и мы уже очень долго в этой игре. Мои артисты не дадут мне треков, за которые не готовы постоять. Это заранее заданный стандарт качества.

- А что вы сейчас готовите?
- Собираемся выпустить сингл в поддержку моего альбома, потом сингл Ada и несколько моих неизданных треков. Еще на очереди сингл от проекта Dürerstuben - двоих талантливых музыкантов из Берлина, которые недавно прислали нам прекрасные демо. Следом выпустим сингл от Die Vögel, а если он окажется успешным, то выйдет и альбом. Я задолжал релизы многим замечательным артистам. Matthew Herbert хочет записать ремикс, Wolfgang Voigt и Efdemin тоже. В этом году у нас выйдет много новой музыки, не то, что в прошлом, когда многие ребята просто забились в свои норы и хандрили. 2013 принесет на стол много еды. Следующий год, пожалуй, меньше.

А эту сову Стефан выиграл в Что? Где? Когде?

- Твой альбом, Amygdala, назван в честь части мозга, отвечающей за страхи. Это что, получается, главная идея альбома - страх?
- Страхи всегда выделяются среди прочих моих мыслей. Иногда это хорошо, но иногда плохо. Они не должны заводить слишком далеко. Хотя страх всегда служил для меня импульсом.

- А как ты превозмогал страхи, когда диджеил?
- С помощью алкоголя. Но я точно не первый, кто до этого додумался, ха-ха.

- Это универсальная мера.
- Да, ее применяют вот уже тысячи лет. Любой музыкант, который выступает, должен уметь справляться со страхами, ведь в их плену ты можешь навоображать себе самые странные вещи. Было весело, когда на недавнем Оскаре Дженифер Лоуренс споткнулась, поднимаясь на сцену за статуэткой. Это же единственный момент в жизни, когда ты вообще не должен спотыкаться! Тем не менее, подобные неудачи все еще происходят. Возможно, это случилось потому, что она всё время думала “я не должна споткнуться”. Или ты представляешь, что тебе не хватает воздуха, когда выступаешь. Или что не сможешь направить настроение сета в правильное русло...

Клубная музыка - это нечто большее, чем игра драйвового материала. Она не должна качать, не должна способствовать повышению громкости децибелов.

- Расскажи, как тебе работалось над Amygdala с различными певцами?
- Большую часть альбома мы записывали в Испании, куда также приезжал с визитом Matthew Dear. Там у меня небольшая студия. Milosh-а я навещал в Лос-Анджелесе. Вообще, я не большой любитель прямых коллабораций, так что процесс работы сопровождался перебрасыванием файлов туда-сюда через электронную почту. Рад заметить, что все артисты, с которыми я сотрудничал, совсем не тщеславны. Они почти что неуверенны в себе, легко могут написать тебе, что всё звучит плохо или что они не въезжают в оборудование. Но когда они высылают мне первый набросок, которым довольны, наступает моя очередь комплексовать и думать, что моя музыка ужасна. Что она больше не отвечает уровню. И так, постепенно треки превращаются в то, чем они есть. На некоторые из них ушел год. Год медленной и легкой работы, хотя в ней также было много сомнений и отказов.

- А что легче всего далось тебе в работе над альбомом?
- Мне очень понравилось формировать музыку вокруг вокальных партий. Стоит начать - и идеи сами потекут. Люди присылают мне свои акапеллы, а потом я выстраиваю вокруг музыку, чаще всего с нуля. У тебя есть модель, к которой ты подбираешь хорошее платье. Это классический способ записи: парень сидит в студии и к нему приезжает вокалист. Либо ты встречаешь Томаса Андерса в аэропорту и записываешь его голос, а позже оцениваешь, что из этого может оказаться годным. Мне очень нравится процесс аранжировки. Микшировать, управлять всем этим трековым безумием… Просто здорово!

Первые Козе катались на куницах еще в меловом периоде

- Amygdala вышла после восьмилетнего перерыва. Чем ты занимался всё это время и как смог объединить все треки в одно целое?
- На словах звучит дольше, чем в реальности. Я много чего успел сделать за это время - выпустил два альбома группы  International Pony, свою ремиксовую компиляцию. Я открыл лейбл, записал альбом Adolf Noise. Я просто не выпускал альбомов под своим именем. Я почти об этом забыл, просто не видел для этого ниши. До 2011 года. Но у меня не было чистого видения, когда я писал альбом. Я определился с ним, только оглянувшись назад.

- И в чем же заключается это видение?
- Когда я слушаю альбом сейчас, музыка представляет мою маленькую утопию электронной музыки, сдерживаемую в определенных границах. Хотя, я сказал бы, что в какой-то мере она безгранична. Альбом сочетает различные жанры и темпы. С другой стороны, мой звук лучше определяет то, что я не делаю. Я создал дайджест звуков духа времени, но окончательный результат может по-разному выходить из моей мясорубки. Я пытаюсь достичь безвременья. Что меня интересует - так это цвет, теплота, органика звучания и хорошая частичка души. Что я и слышу прямо сейчас, они строго ощущаются в своей многогранности.

- Хотелось бы узнать, почему ты называешь этот альбом своим собственным "Сержантом Пеппером"?
- Конечно, мне нравится видеть свое имя среди имен героев поп-истории. Но я думаю, что идея скорее была в том, чтобы запись объединяла множество жанров и стилей. Это словно поездка между темпами и настроениями, небольшое путешествие, в которое вы можете погрузиться. Красочное путешествие, во время которого происходят многие вещи и появляются самые разные гости.

- Ты мог бы назвать это сближение жанров своего рода психоделией?
- Я не знаю, это просто сближение тех жанров, которые влияют на меня. Я также пишу музыку под псевдонимом Adolf Noise, вот она реально эксприментальна и психоделична. Не знаю, мне кажется, что дух всей музыки, которую я выпустил за последние 10-15 лет, каким-то образом вошел в этот альбом. Мне кажется, это моя лучшая запись и всё, что сейчас мне остается - стремительный спуск вниз на лифте. Все мои следующие релизы будут хуже. Я понимаю, что достиг своей кульминации.

- Хочешь сказать, что не сможешь превзойти этот альбом?
- Что? Да, я уже понял, что падаю вниз. Мое время прошло, теперь я должен освободить место для молодых.

Стефан разрушает стереотип о том, что все диджеи - вампиры

- У открывающего трека интересное название - Track ID Anyone? Как ты до этого додумался?
- Это шутка. Ты ведь знаешь, откуда всё пошло, нет? Если почитать комментарии к любому миксу на Саундклауде или Ютубе - каждый второй парень пишет “Крутая песня, а что за трек, кто нибудь?”, “Отличная песня на 20:30, кто-нибудь, опознайте?”. Мне показалось забавным назвать трек той фразой, которую и так все пишут. Ты даже не сможешь найти его в Google, потому что у фразы 6 миллионов упоминаний. Даже сейчас народ путается - это название трека или просьба опознать? Такой мета-юмор.

- Мне твой альбом кажется хипповским.
- Фантастическое определение. Все, что я делал, звучит, как электронная хипповская музыка. Все возможные влияния, которые не отражают пуристских идей детройтского техно или чикагского хауса, пусть к ним и лежит мое сердце. Просто в определенный момент ты больше не можешь слушать все эти одинаковые дип-хаусовые аккорды. Они больше не вызывают во мне никаких эмоций. Для меня это недомеры. Вот почему я всегда в поиске новых звуков, новых миров, ощущений, которые ты можешь открывать. Что тоже каверзно, ведь если ты встанешь с неправильной ноги, рискуешь погасить поток ночи. Я пытаюсь вносить в музыку немного меланхолии, немного грусти. Вот что стоит того, чтобы к нему стремиться . Смесь эйфории и грусти. (смеется)

Все, что входит в микс - это тонкая ткань элементов, тесно переплетенная клубной ночью. Избыток. Счастье. Единение. Одиночество. Или грусть.

- В последние годы твои сеты и правда стали более меланхоличными и спокойными…
- Мне кажется, клубная музыка - это нечто большее, чем игра драйвового материала. Она не должна качать, не должна способствовать повышению громкости децибелов. Я не получаю удовольствия от раскачивающего техно, я открыт к меланхолии. Когда люди приходят, а ты создаешь глубокие и гипнотические вибрации, никто не может точно сказать, почему это так, ведь это не настолько очевидно, как играть функциональный драм-ролл или рейвовые сигналы. В такой музыке есть что-то более волшебное и стойкое. Рикардо Виллалобос однажды заметил, что любит меланхоличную музыку, потому что она делает его счастливым. И он прав. Мне не нужно ощущать счастье всю ночь, пока я играю, ведь оно становится слишком плоским. Но это не значит, что я должен играть торжественную музыку всё время. Есть энергия, которая исходит от множества людей, а есть ее избыток. Вот чего можно достигнуть с помощью музыки. Рок не может дать этого, он нацелен только на эффект. Или хип-хоп, суть которого в движениях и груве, но он лишен глубины. Так почему бы не вынести из музыки что-то большее? Я привык играть разную музыку. Для меня скучно, когда все поднимают руки в воздух. Я работаю на другой стройплощадке.

- Должен признаться, ты единственный диджей, который когда-либо доводил меня до слез.
- Мне кажется, это здорово, когда ты можешь принести на танцпол грусть. Особенно, ближе к концу ночи, когда звучит более эмоциональный материал. Все, что входит в микс - это тонкая ткань элементов, тесно переплетенная клубной ночью. Избыток. Счастье. Единение. Одиночество. Или грусть. Вот мои импульсы. Но для каждого они разные. Пожалуй, парень, который стоит рядом и фотографирует что-то телефоном, думает “быстрее, быстрее, быстрее”. Понимаешь?

"Здрафстфуй Мосскфа, гофоритт Стеффан"

- Ты много слушаешь музыки, когда пишешь? Или отключаешь все внешние звуки?
- Да, отключаю. Вот почему мне больше нравятся небольшие деревни - здесь не так много культурных влияний и нет ничего, кроме меня и природы. Конечно, я люблю слушать новую музыку, но у меня не так много прямых влияний.

- Как считаешь, ограничение потребления музыки может помочь тебе, как диджею?
- Конечно, да. Как диджей, ты не улучшаешься автоматически от того, что на твоем радаре все доступно. Не все то, что доступно - качественно. Ты не должен играть только новую музыку, нужно искать хороший стиль и комбинировать музыку со свежим взглядом - пусть даже речь идет о старых треках, понимаешь? Это намного интереснее, чем играть музыку людей, которые находятся в топ-10 или не упускать ни одной новинки. Время от времени я ищу новый материал, но это не так интересно. Новая музыка не делает тебя лучшим диджеем.

- Чем по твоему отличается продюсер от диджея?
- Чем они отличаются лично для меня? Между ними большая разница, это всё равно, что искать разницу между игроком в теннис и продюсером. Две совершенно разные работы.

- Но кажется, что ты где-то посредине.
- Конечно. Одно дело - писать музыку, создавать аранжировать и микшировать, а совсем другое - играть записи. Это хорошее сочетание, но, конечно же, обе работы совсем разные. Я сочетаю их только потому, что заниматься чем-то одним для меня слишком скучно.

Ко-ко-ко-ко-козе!

- Ты вот уже которое время выступаешь против функционального, ударного тек-хауса. Стало легче, когда ты начал играть боле экспериментальную музыку?
- Думаю да, но если все время качаться вокруг, идея свободной музыки потеряет свой смысл. Когда у тебя есть видение и ты уверенно и убедительно представляешь его публике, клуб будет открытым. Понтеры могут знать одну песню или три хита, но ты не играешь индивидуальные “звездные” треки, ты формируешь долгий грув, ткань, сотканную часами. Вибрацию. Да, мне кажется, что сегодня отношение к экспериментам улучшилось. Ты не должен отбивать на танцполе рэйвовым молотком. Может быть и другая музыка - мягкая, гладкая, медленная и найдутся люди, которые придут, чтобы ее принять. Но это не работает в больших залах. Пока. Чем больше зал, тем проще должен быть язык. А в маленьких клубах всё воспринимается на ура.

- В маленьких клубах формируется интимная атмосфера, но разве это не слишком для тебя, учитывая твою тенденцию к беспокойству? В последний раз, когда я видел Рикардо Виллалобоса в небольшом клубе, его почти душили доброжелатели.
- Я верю, но с Рикардо всё иначе. Меня восхищает та гладкость, с которой он скользит через всю эту массовую истерию. То, каким холодным он остается. Мне кажется, что из всех парней, которые носят солнечные очки в закрытых помещениях, он самый приятный. Обычно я не симпатизирую таки ребятам. Но по отношению к нему это оправдано. Солнечные очки - это щит. Я хочу сказать, что люди могут ходить вокруг его диджейской кабины, спотыкаться о ящик, но он все равно остается спокойным. Я же совсем другой. Я излучаю что-то гораздо менее мирное, когда вхожу в кабину с кислым лицом.

- Но потом всё равно с усердием пытаешься достичь единения на танцполе?
- Я всегда рад, когда происходит слияние с аудиторией. Лучшее для меня состояние - состояние непредвиденной ситуации. Момент, когда гости могут привести на танцпол своих коз и коров. Лучшего и представить невозможно. (смеется)

Источники: Thefader.com / Factmag.com

Читать дальше »

Ударные песни Lulu Rouge

TRACKLIST

1. You Say I'm Crazy (Feat. Alice Carreri)
2. Sign Me Out (Feat. Fanney Osk)
3. Bodycodes (Feat. Asbjørn)
4. The Song Is In The Drum
5. Romano Song (Feat. Annisette Koppel)
6. Welcome To My Dream (Feat. Tuco)
7. Smoke Through Fire (Feat. Asbjørn)
8. Grey Heron Man
9. Landscape Of Love (Feat. Fanney Osk)
10. Ghost Mosquitoes
11. Crazy Epilogue (Feat. Alice Carreri)

Существует как минимум два факта о Lulu Rouge, о которых не знает почти никто, кроме мудрой тетушки совы и человека, который написал Discogs. Первый - это не женщина, а дуэт из Копенгагена, состоящий из Thomas Bertelsen и Torsten Bo Jacobsen. Второй - без Томаса и Торстена Андерс Трентмоллер звучал бы, как готичная версия Филиппа Киркорова. Именно эти ребята помогли ему открыть собственный стиль, который, кстати говоря, они и сами стараются поддерживать в своем творчестве.

Если первый альбом группы - Bless You - получился отличным, но не снискал своим авторам особой популярности, то к записи второго они решили привлечь тяжелую артиллерию.  По крайней мере, по меркам родной для ребят Дании: в его записи приняли участие местная легенда Annisette Koppel, участница психоделической группы The Svage Rose, существующей еще с 1967 года, любимый всеми датскими девочками пижон Asbjørn, а также певица-диджей Fanney Osk, более известная миру под псевдонимом Kura и Alice Carreri, уже принимавшие участие в работе над дебютником группы.

На работу над The Song Is In The Drum у ребят ушло рекордное количество времени. Томас и Торстен четыре года корпели над синтезаторами, пытаясь заставить их издавать по-датски пасмурные, но при этом танцевальные звуки. Результаты их работы вскоре увидят свет: первый сингл Sign Me Out выйдет 4 марта, остальные 10 треков - 29 апреля.  

Читать дальше »